Безобидное интервью взорвавшее ВГИК (СК-Новости» № 2 (38) 14 января 2000 год)
Имя Юрия Кузина уже хорошо знакомо тем, кто имел хоть какое-нибудь отношение к 19 международному фестивалю ВГИК, да и не только им. Оно стоит несколько особняком от имен других участников фестиваля. Дело в том, что его дипломный фильм «Левша» уже получил приз «Кентавр» за лучший дебют МКФ «Послание к человеку» в Санкт-Петербурге (1999), вторую премию конкурса «Святая Анна» (1999), Диплом 52-го МКФ в Каннах (1999). И вот теперь родное ВГИКовское жюри во главе с Андреем Эшпаем вручило Юрию Кузину «Человека с киноаппаратом» - приз за режиссуру игрового фильма. Тогда, вооружившись блокнотом, ручкой и девизом «Страна должна знать своих героев!», я отправилась на встречу с Кузиным. И вот что из этого вышло.
Анна Никитина: Юра, когда ты решил стать режиссером?
Юрий Кузин: Не могу сказать точно. Это шло, наверное, еще с детства. Я родился во Львове. Небольшие улочки с аккуратными улочками привлекали сюда режиссеров, искавших как австрийскую, так и французскую натуру. Во Львове снимал Юнгвальд-Хилькевич своих мушкетеров. Здесь же находится школа, в которой училась Лариса Шепитько. В 1988 году я участвовал в создании мемориальной доски на дверях этой школы. Из этого города вышли Григорий Явлинский, Роман Виктюк, Юрий Башмет, а в свое время и Леопольд фон Захер-Мазох, и Йозеф Рот, и Станислав Лем.
С 12-ти лет я участвовал в интернатовской самодеятельности. Коронной у меня была роль сказочника в «Снежной королеве» Шварца. А через несколько лет я поступил в театральное училище в Ярославле, на актерское отделение.
Анна: Значит, изначально ты хотел стать актером?
Юрий: В том-то и дело, что нет. Я всегда думал о режиссуре, а овладение системой Станиславского мне казалось необходимым. Но я был нетерпелив. Узнав, что в Ярославль приехал Андрей Тарковский, я пробился к нему в гостиницу «Медведь». Наш разговор длился недолго, я сказал ему, что хочу стать режиссером, и Тарковский, улыбаясь, похлопал меня по плечу. Этого оказалась достаточно. Я заболел ВГИКом. Заболел настолько, что двенадцать раз проваливался на экзаменах…
За это время я успел послужить в армии, поработать пожарным, написать книгу.
Анна: Что за книга?
Юрий: «Азбука секса». Это сейчас таких появилось много, а в 90-м она была первая и единственная в своем роде. Правда, в сексе я тогда мало что смыслил. Поэтому книга была полна своеобразных фантазий.
Анна: Наверное, это от того, что ты слишком долго занимался Тарковским?
Юрий: Наверное. В 1988 году я решил даже провести в Москве конференцию по его творчеству. Союз кинематографистов в лице Элема Климова выступил против, и тогда я сказал себе: Что ж, если меня не пускают в Москву, то я засталю москвичей приехать ко мне во Львов».
Анна: И заставил?
Юрий: Заставил. Приехали такие замечательные актеры, как Валентина Малявина, Юрий Назаров, критики Вадим Михалев и Нея Зоркая. Всего 200человек, в том числе и Элем Климов.
Анна: Как тебе это удалось?
Юрий: Все очень просто. В рамках конференции должно было состояться открытие мемориальной доски Ларисе Шепитько. Элем Германович просто не мог пропустить это событие. На Форуме я предложил создать «Общество Андрея Тарковского», которое помогало бы молодым режиссерам и проводило бы исследования в области кино поэтики. Такое общество вскоре возникло в Москве при СК СССР.
Анна: Но председателем его почему-то стал не ты, а Андрей Смирнов?
Юрий: Да, это так. Меня же зачислили в какой-то комитет. Секретарями его были Паола Волкова и Марьяна Чугунова. Их усилиями был разрушен дом на Щипке, в котором семья Тарковских прожила долгие годы. Я пытался помешать этому, но проиграл и вышел из «Общества». Моему примеру последовали Маргарита Терехова и Николай Бурляев. Позже, в 1992-м, я решил провести телемарафон памяти режиссера; средства от него пошли бы на восстановление его дома. Но, видимо, так было угодно судьбе, что второго Дягилева из меня не вышло: банк, дававший на это деньги, лопнул, марафон не состоялся.
Анна: И что же было дальше?
Юрий: А дальше был Роман Виктюк. Он предложил мне написать сценарий «Венера в мехах» (по Захер-Мазоху) для своей кинопостановки. Вскоре я узнал, что по мимо меня над этим заданием корпят еще четверо. Было как-то обидно. Однако мой сценарий оказался лучшим. Меня просто тошнило от мазохизма, и я написал комедию. Как выяснилось, это был единственно верный путь, и Виктюку он понравился.
Анна: «Венера в мехах»? Что-то я не припомню такого фильма.
Юрий: Не удивительно. Я написал четыре женские роли, и все четыре – для Метлицкой: обманутая жена, взбалмошная любовница, тетушка, наказывающая племянника и ожившая статуя. Все мужские роли, включая Мазоха, предназначались Маковецкому. Но проект провалился, и вновь по материальным причинам. Виктюк упустил деньги. Метлицкая умерла.
Анна: Просто какое-то фатальное невезение.
Юрий: Да. Я неудачник. Это правда.
Анна: Но в 94-м ты все же поступил во ВГИК?
Юрий: С 12-й попытки! Владимир Хотиненко долго смеялся, прочитав мою работу, и решил взять. Но как иностранец, гражданин Украины, я должен был оплачивать обучение.
Анна: И ты платил?
Юрий: Первые два года, пока тарифы ВГИКа не стали расти, а палатка, в которой я торговал, не закрылась на «переучет». Когда я не смог оплатить очередной семестр, меня отчислили. Так что «Левшу» я снимал, не будучи студентом ВГИКа. Восстановили меня только через 3 года, после того как Никита Михалков внес деньги за мое обучение. Но до этого нужно было еще дожить. А в 1998 передо мной, уже не студентом, не имеющим ни гражданства, ни работы, ни регистрации, встала дилемма - уезжать или оставаться? На доллары, которые я хранил «про запас», я мог бы вернуться во Львов, но внутренний голос подсказывал, что лучше снять на них фильм.
Анна: Это был голос уязвленного самолюбия?
Юрий: Думаю – да. Во всяком случае, мне захотелось заявить о себе. Я понимал, что дебют должен быть ярким. Когда-то я написал рассказ о детстве Гитлера, который должен был входить в мою трилогию об Австро-Венгрии. Первый фильм из этой серии назывался "Кавалер розг" и был посвящен детству писателя и либертена Леопольда фон Захер-Мазоха, картину о нем я снял на втором курсе ВГИКа, после чего был приглашен Кшиштоформ Занусси на стажировку к Вайде. Второй фильм трилогии рассказывал о детстве Гитлера в городе Линце, третий фильм - задумывался как повествование об австрийском детстве Зигмунда Фрейда.Приступая к "Левше", я понимал, что показать Гитлера мерзавцем не трудно. Сложнее заставить зрителя сострадать ему. Гитлер-ребенок – вот решение, которого никто не ожидал. Ведь дьявол, как писал Бердяев, рождается из пены на губах ангела.
Анна: И ты решил вызвать сострадание к дьяволу?
Юрий: Да, решил. Но для начала пришел к Чумаку, ныне уже покойному декану операторского факультета, и попросил у него студента-оператора, которого собираются отчислить. За неуспеваемость, разумеется. Я готов был снять этому двоечнику учебный фильм, но при условии, что студент вложит и свои деньги, чтобы увеличить объем картины с 10-ти минут до 20-ти. Владимир Гаврилович немного подумал и посоветовал мне Артака Игитяна.
Анна: Тебе повезло.
Юрий: Но не надолго. Вскоре, как бывшего студента, меня выселили из общежития. Ближе к зиме я перебрался во ВГИК, в 219 аудиторию, где прожил до весны в маленькой нише на высоте двух метров от пола. Там же, в форме каре, стояла и декорация квартиры Алоиза Гитлера, отца Адольфа.
Анна: Выходит, квартира Гитлера, пусть даже бутафорская, дала тебе приют, в котором отказали другие?
Юрий: Выходит, что так. Сразу после съемок «Левши» декорацию разобрали, на дверь навесили замок, а стены выкрасили какой-то краской с примесью ацетона. Жить в таком помещении стало невозможно. Так я вновь очутился на улице. От окончательного падения выручила журналистика. Днями я снимал репортажи, а по ночам отсыпался в кабинетах телевизионных боссов. В конце концов, им это надоело, и меня уволили. Перед уходом я набрал с собой пропусков, чтобы каждый вечер приходить в Останкино, и ночевать под лестничным маршем с кошками и ужасным сквозняком. Прежде чем устроиться на ночлег, я должен был заделать дыру в стеклянной стене холла, сквозь которую с улицы и обратно дефилировали божественные кошки. Обнаружив меня, эти ревнивые создания устраивали концерты, на которые тут же сбегались охранники. В шесть утра приходили уборщицы. Обычно я просыпался в 5.30, чтобы успеть спрятаться в туалете, где я мог умыться и привести себя в порядок. Однажды под лестницу заглянула одна длинноногая блондинка, и прежде, чем на ее крик сбежалась милиция, я успел дать деру.
Анна: Сколько это продолжалось?
Юрий: Месяцев шесть. Пока я не закончил съемки. Муниципалы забирали меня чуть ли не ежедневно, но при слове «Гитлер» отпускали. «Левша» нуждался в деньгах, и мне пришлось продать все мои книги. Их было около тысячи. На вырученные деньги я покупал лес, обои для декорации, антиквариат. Кое-что бралось с помоек, какая-то древняя, полуразрушенная мебель. Я сам собирал ее, сам обрабатывал доски, сам настилал полы. Я придумал обработать их марганцовкой, чтобы получить эффект старого, рассохшегося дерева.
Анна: А актеров? Как ты их подбирал?
Юрий: Первоначально роль маленького Адольфа должен был исполнить Егор Кочубей. В моей короткометражке «Кавалер розг» он играл мальчика-Мазоха. Но Егор был уведен в «Закрытый космос», как потом выяснилось – к счастью. Я взял в руки камеру и отправился в ближайшую школу. Потом во вторую, третью. Так я нашел Никиту Морякова. Он был пластичен, двигался как мультяшка, но при этом сохранял каменное лицо. На роль отца я пригласил Евгения Киндинова. На роль матери – Татьяну Киселеву. На роль директора школы – Андрея И. Отец – тиран, мать – слабая женщина, учитель – психопат. А мальчик – чистая доска, и первое, что на ней начертано – противостояние отцу как мироустроителю: «ты построил, а я разрушу».
Анна: Показывая Гитлера левшой, ты основывался на каких-то реальных документах?
Юрий: Абсолютная фантазия. Один мой знакомый рассказал как-то, как его, левшу, переучивали писать правой рукой. И что после этого из веселого и жизнерадостного ребенка он превратился в холодного мизантропа. Мой герой вначале фильма выводит левой рукой – Адольф Шикльгрубер, фамилию матери… В конце же его забинтованная правая рука ставит закорючку – Адольф Гитлер. Рука повреждена потому, что ею, от безысходности, он разрушил отцовский кабинет и сам упал на осколки.
Анна: Разрушая, он – саморазрушился?
Юрий: Вот именно. В фильме есть эпизод, когда Адольф слышит шаги отца и ожидает, что тот войдет и увидит его за столом с пролитыми чернилами, но дверь открывается, и вместо отца он видит поток света. «Я свет миру»» - говорит Иисус (Ин.8.12). Ребенок избирается, чтобы стать судьей мира, орудием зла и одновременно жертвой этого зла. В этом мое отличие от Сокурова. Я стал адвокатом дьявола, реабилитировал Гитлера его детством, как Достоевский Раскольникова - его отрочеством. Ребенок с экрана говорит нам: «Я слаб и беззащитен, и если вы отвергаете во мне человеческое, вы не сможете понять во мне и дьявольское».
Анна: А ты считаешь, что Сокурову не удалось показать Гитлера как человека?
Юрий: Абсолютно не удалось. Арабов слишком сгустил краски. Вместо великого тирана, я увидел карикатуру в духе Кукрыниксов. У Арабова Гитлер импотент, но не герой, которого все же любили и даже обожали женщины. «Молох» похож на застоялую воду. А жаль.
Анна: А может быть, создатели фильма так чувствуют жизнь?
Юрий: Можно говорить скучно о скучном, а можно и не умертвлять рассказа о смерти. Мне ближе второй путь. Арабов же с Сокуровым напоминают мне солдат, которые все воюют и воюют, даже после перемирия. Когда-то они были лидерами Андеграунда, но со временем сами стали частью официоза.
Анна: Ты можешь что-нибудь рассказать о своих планах?
Юрий: У Геннадия Шпаликова есть не поставленный сценарий. Называется «Причал». Это римейк «Аталанты» Жана Виго. Я же увидел эту историю глазами человека конца века. Сценарий мой называется «Ковчег». По сути, это история Ноя, которому Бог велит построить ковчег, чтобы уберечь от потопа его семью. В шкипера влюблена девушка по имени Катя. Он старше ее на двадцать лет и, похоже, не желает менять что-либо в своей жизни.
Записала Анна Никитина
P.S.
Это интервью, безобидное по своей сути, вызвало настоящую бурю. Позже, в статье "Кто устроил шабаш "Вокруг "Левши", я пытался разобраться в причине такой реакции.Но прежде, чем вы узнаете мое мнение, познакомьтесь с позицией моих коллег. Для этого нажмите ссылку "Ночной полет".
Юрий КУЗИН
Смотреть "ЛЕВШУ"
На Главную
|
